Отстойник - Страница 112

К оглавлению

112

— С легким паром, — пожелал я как умел вежливо.

— Брюхо подтяни, — томно потребовала нимфа, одарив меня усталым взором исподлобья.

Какое брюхо? Это? Это она называет брюхом? После того как видела обожратого фон Хендмана?

— Это что-то даст?

Айрин ненадолго призадумалась.

— Нет. Но все равно подтяни.

Все-то меня учат. Причем именно тому, что ничего не даст, «но все равно». Тому, что в жизни пригождается, приходится панически учиться самому, в последний момент, и хорошо, если найдется руководство или самоучитель.

В порядке подтягивания брюха я демонстративно его почесал и направился через зал к следующему дверному проему. А Чарли, стало быть, тут нету. Куда делся? Был ли мальчик? Не забрел ли в арсенал? Ушибется же о какую-нибудь оркскую дубину. Хорошо хоть, та катавасия, которая миры крушит, управляется сугубо мозговыми волнами и, стало быть, для него никаким боком не опасна.

За дверью, как и предсказывал Эл, нашлось что-то вроде прачечной, хотя по мне — оборудование тут оказалось посложнее, чем на именитых кокаиновых фабриках. Ну мы стирать и не нанимались. Прошел подальше, обнаружил немалое количество разложенных стопками одежд здешнего малопонятного фасона. Верхняя часть более всего смахивала на самопальное пончо Рэмбо, на парне габаритов Эла это еще ничего — больше похоже на летнюю одежку древних греков, немногим выше колен, а вот та же Айрин будет там внутри жить, как в палатке. Да фиг с ней… ишь, брюхо подтяни!.. Захочет — ушьет, а то еще и перекроит, надставит, обвяжет по контуру и украсит брульянтами. Женщина она или где?

Сам я переодеваться не поспешил, надо будет тоже окунуться, смыть все эти болотные пережитки. Зато нашел внушительный моток тесьмы, на разрыв оказавшейся не слабее поясного ремня, и отхватил себе несколько футов — приделаю на правах ремня к винчестеру. А вот мокасины, или, вернее, что-то типа толстенных неопреновых сплавных носков, примерил незамедлительно, выбрав какие поменьше. Велики безнадежно. Надо их оставить в ведомстве фон Хендмана: сапожник из него тот еще, но запугивает так, что хоть что съежится.

Среди прочего обнаружил большой флакон густой жидкости, по запаху напомнившей приснопамятные очистные стебли. Местное мыло? Главное, чтобы никто не выпил. По крайней мере не поделившись. Обмакнул палец, понюхал… обтер о штаны. Нет, пожалуй, самое время бросить пить, по крайней мере мыла, шампуни и прочие полироли.

Флакон и первую попавшуюся курточку я на обратном пути сгрузил рядом с Айрин. Ее, похоже, крепко разморило. Фу ты, я в воду такой температуры и руку-то сунуть не рискну, не говоря уже о прочих органах. Впрочем, по чести сказать, меня и не приглашали.

— Вот это уместно, — пробубнила дева, не без труда поведя раскосым взором на подношение. — А штанов что, не положено?

— Штаны надлежит заслужить. Как орден. Сама добудешь, если замерзнешь.

— Угу. Не беспокойте меня, сделайте милость. Я, кажется, нашла единственное место в этом Отстойнике, в котором приятно находиться.

— Что, не надо ни пива, ни музыки, ни этих… спасателей Малибу на горизонте?

Сопение.

— Еще пять секунд назад было не надо. Мейсон, ты удивительная ско…

Баба-а-а-ах!

А хорошо тут строят, грохнуло о-го-го как, а из бассейнов даже вода не плеснула. Ну почти не плеснула. Кучу барахла Айрин, сложенную на краешке, таки подбросило и уронило в воду, а хозяйку его макнуло с головой. Я поспешно присел, запустил в воду руку и за волосы выудил ее, за что был награжден выплюнутой в мою сторону струйкой воды. Сонное выражение с лица нашей фурии смыло, в глазах объявилась затравленность. Вот так-то лучше, женщине на арене боевых действий гораздо больше приличествует содрогание, чем боевой амок. Хотя, если подумать, тема голых девиц с оружием не зря пользуется широкой популярностью.

— Утопишь пистолет — хоть сама не выныривай, — пообещал я вполне честно, притопил выловленную голову обратно, чтобы поскорее выловила искомое, и широким шагом направился исследовать происшествие. По сути, одна мысль на этот счет у меня уже есть. Угадайте с одного раза, вокруг кого все взрывается.

Мика, и впрямь восторженно потирающего руки, я повстречал на площадке. Внешность его не оставляла сомнений в причастности к состоявшемуся теракту. Во-первых, он выглядел слишком довольным. Во-вторых, у него были здорово опалены брови.

— Ты хочешь сказать, что с этого их жрательного пенопласта мы начинаем гадить пластидом? — озвучил я первую же догадку, пока он не начал отвираться.

— Не-не, по крайней мере, я не заметил.

— Ну а…

— О, это у них очень оригинальная система смывания. Ну или несмывания. В общем, там, куда это самое… куда у нас все уносится… там у них какие-то красивые завихрения по типу северного сияния.

— И от контакта с твоим… постой, а почему тогда брови пострадали?

— Не, от контакта с моим оно только радостно заискрилось. А брови пострадали, когда я бросил туда спичку.

— И зачем ты бросил туда спичку?

Мик задумался.

— Знаешь, Мейсон, ты какой-то очень сложный. Как можно ответить на такой вопрос? Существует ли вообще ответ на него?

— Наверняка. Вот, например, научная версия: проверял теплопроводность завихрений. Версия оптическая: хотел разглядеть их в свете пламени. Романтическая версия: полагал, что от этого из очка донесутся звуки вальса. Хочешь услышать проктологическую версию?

— Нет, спасибо, романтическая меня полностью устраивает. Вальса я за бабахом не расслышал, но не исключено, что он был.

112